горизонт событий. музыка, редкости, раритеты.
ценное из блогов и других источников
| главная » статьи » Русский Мiр |
И вдруг, когда этот матч был объявлен, инвалиды возникли из-под земли, их было не меньше 10 000, они катились по всем тротуарам к стадиону..
И вдруг, когда этот матч был объявлен, инвалиды возникли из-под земли, их было не меньше 10 000, они катились по всем тротуарам к стадиону.. |
 Об историческом матче СССР - ФРГ, состоявшемся через 10 лет после войны. 21 августа исполнилось 54 года, пожалуй, самому памятному матчу в истории сборной СССР. В этот день в 1955 году на московском стадионе "Динамо" она впервые встречалась с командой, которая носила на тот момент титул чемпиона мира - сборной ФРГ. Многолетний редактор "Футбола" Лев Филатов, вспоминая недавно на наших страницах о той игре, писал так: "...Как зритель, перестрадавший этот матч, и как бывший солдат скажу, что он для нас был один такой в XX веке. Меня отвращают игры с политической или националистической подоплекой. Тогда же, хотя и прошло со дня окончания войны десять лет, стать очевидцем поражения наших футболистов от немецких было невыносимо. Наши проигрывали 1:2 - на трибунах мертво, однако заключительный натиск принес победу и восторг надолго. После наши команды не раз и не два проигрывали немецким, но это уже не царапало, да и население трибун молодело, становилось счастливо забывчивым". Об этом легендарном матче интересно рассказал по радио "Эхо Москвы" Евгений Евтушенко. Подробности, которые не встретишь в описаниях матча. И стихотворение в конце прочитал, которое считает лучшим из того, что написал. Е. ЕВТУШЕНКО: А я бы прочел из последний стихов то, что считаю сейчас самым своим важным стихотворением. Причем я носил это стихотворение в себе, это одно из потрясающих событий, которые произошли в моей жизни. Я был беременен, если так можно выразиться, этим стихотворением. И это репортаж, это открытый публицистический репортаж, но который сохранился во мне со стереоскопической визуальностью. Это был матч СССР-ФРГ футбольный матч в 1955м году после только что того, как сборная Германии, разделенная надвое, ошеломив весь мир, выиграла мировой чемпионат по футболу. Через 9 лет после того, как Германия лежала в руинах. Между прочим, ее капитаном был великий футболист Фриц Вальтер, который, между прочим, был нашим пленным военнопленным. И тогда уже начали бороться против инвалидов. Молодые люди не знают, поэтому я объясняю. Было очень много инвалидов. Не хватало протезов. Да ими и не занимались даже. И было огромное количество инвалидов разрезанных войной пополам. Они сооружали себе деревянные самоделки на подшипниках, отталкивались от тротуаров, от улиц, от булыжников какими-то держалками, похожими на деревянные утюги. Потом их стали удалять на остров Валаам. Или куда-то, чтобы они не портили пейзажи счастливой жизни. И вдруг, когда этот матч был объявлен еще до того, как ФРГ заключило наконец-то договор с СССР, они возникли из-под земли, их было не меньше 10 000, они катились по всем тротуарам к стадиону "Динамо" и вот что там произошло. Я был с поэтом-фронтовиком Евгением Винокуровым. Поверьте мне, видавший все ужасы войны, Винокурова трясло от страха и ужаса, что может произойти, потому что инвалиды… И все места были заняты. Но они не могли даже сидеть на нормальных местах. Их вынесли и поставили на гаревую дорожку. Рядом, напротив, лицом к лицу со всеми игроками. И вот что там произошло. Это длинные стихи, но простите меня, это самое лучшее, что я написал. Дайте мне немножко времени. Хорошо? С. КОРЗУН: Давайте. Е. ЕВТУШЕНКО: "Репортаж из прошлого века: СССР-ФРГ. 1955 год". Вдруг вспомнились трупы по снежным полям, бомбежки и взорванные кариатиды. Матч с немцами. Кассы ломают. Бедлам. Простившие родине все их обиды, катили болеть за нее инвалиды — войною разрезанные пополам, еще не сосланные на Валаам, историей выброшенные в хлам — и мрачно цедили: «У, фрицы! У, гниды! За нами Москва! Проиграть — это срам!». Хрущев, ожидавший в Москву Аденауэра, в тоске озирался по сторонам: «Такое нам не распихать по углам… Эх, мне бы сейчас фронтовые сто грамм!». Незримые струпья от ран отдирая, катили с медалями и орденами, обрубки войны к стадиону «Динамо» — в единственный действующий храм, тогда заменявший религию нам. Катили и прямо, и наискосок, как бюсты героев, кому не пристало на досках подшипниковых пьедесталов прихлебывать, скажем, березовый сок из фронтовых алюминьевых фляжек, а тянет хлебнуть поскорей, без оттяжек, лишь то, без чего и футбол был бы тяжек: напиток барачный, по цвету табачный, отнюдь не бутылочный, по вкусу обмылочный, и может, опилочный — из табуретов Страны Советов, непобедимейший самогон, который можно, его отведав, подзакусить рукавом, сапогом. И может, египетские пирамиды, чуть вздрогнув, услышали где-то в песках, как с грохотом катят в Москве инвалиды с татуировками на руках. Увидела даже статуя Либерти — за фронт припоздавший второй со стыдом, как грозно движутся инвалиды те — виденьем отмщения на стадион. Билетов не смели спросить контролерши, глаза от непрошенных слез не протерши, быть может, со вдовьей печалью своей. И парни-солдатики, выказав навыки, всех инвалидов подняли на руки, их усадив попрямей, побравей самого первого ряда первей. А инвалиды, как на поверке, — все наготове держали фанерки с надписью прыгающей «Бей фрицев!», снова в траншеи готовые врыться, будто на линии фронта лежат, каждый друг к другу предсмертно прижат. У них словно нет половины души — их жены разбомблены и малыши. И что же им с ненавистью поделать, если у них — полдуши и полтела? Еще все трибуны были негромки, но Боря Татушин, пробившись по кромке, пас Паршину дал. Тот от радости вмиг мяч вбухнул в ворота, сам бухнулся в них. Так счет был открыт, и в неистовом гвалте прошло озаренье по тысячам лиц, когда Колю Паршина поднял Фриц Вальтер*, реабилитировав имя «Фриц». Фриц дружбой — не злостью за гол отплатил ему, он руку пожал с уваженьем ему, и — инвалиды зааплодировали бывшему пленному своему! Но все мы вдруг сгорбились, постарели, когда вездесущий тот самый Фриц, носящий фамилию пистолета, нам гол запулил, завершая свой «блиц». Когда нам и гол второй засадили, наш тренер почувствовал холод Сибири, и аплодисментов не слышались звуки, как будто нам всем отсекли даже руки. И вдруг самый смелый из инвалидов вздохнул, восхищение горькое выдав: «Я, братцы, скажу вам по праву танкиста — ведь здорово немцы играют и чисто...». И хлопнул разок,всех других огорошив, в свои, обожженные в танке ладоши, и кореш в тельняшке подхлопывать стал, качая поскрипывающий пьедестал. И смылись все мстительные мысленки (все с вами мы чище от чистой игры), и чувствуя это, Ильин и Масленкин вчистую забили красавцы-голы. Теперь в инвалидах была перемена — они бы фанерки свои об колена сломали, да не было этих колен, но все-таки призрак войны околел. Нет стран, чья история — лишь безвиновье, но будет когда-нибудь и безвойновье, и я этот матч вам на память дарю. Кто там говорит, что надеждам всем крышка? По-моему, я — тот же русский мальчишка, и я как свидетель всем вам говорю, что брезжило братство всех наций в зачатке — когда молодой еще Яшин перчатки утдал как просто вратарь вратарю. Фриц Вальтер, вы где? Что ж мы пиво пьем розно? Я с этого матча усвоил серьезно — дать руку кому-то не может быть поздно. А счет стал 3:2. В нашу все-таки пользу. Но выигрыш общий неразделим. Вы знаете, немцы, кто лучшие гиды? Кто соединил две Германии вам? Вернитесь в тот матч и увидите там. Кончаются войны не жестом Фемиды, а только когда, забывая обиды, войну убивают в себе инвалиды, войною разрезанные пополам. Март 2009, Талса, Оклахома * Капитан сборной Германии Фриц Вальтер был пленным в России. |
| Об историческом матче СССР - ФРГ, состоявшемся через 10 лет после войны. 21 августа исполнилось 54 года, пожалуй, самому памятному матчу в истории сборной СССР. В этот день в 1955 году на московском стадионе "Динамо" она впервые встречалась с командой, которая носила на тот момент титул чемпиона мира - сборной ФРГ. Многолетний редактор "Футбола" Лев Филатов, вспоминая недавно на наших страницах о той игре, писал так: "...Как зритель, перестрадавший этот матч, и как бывший солдат скажу, что он для нас был один такой в XX веке. Меня отвращают игры с политической или националистической подоплекой. Тогда же, хотя и прошло со дня окончания войны десять лет, стать очевидцем поражения наших футболистов от немецких было невыносимо. Наши проигрывали 1:2 - на трибунах мертво, однако заключительный натиск принес победу и восторг надолго. После наши команды не раз и не два проигрывали немецким, но это уже не царапало, да и население трибун молодело, становилось счастливо забывчивым". Об этом легендарном матче интересно рассказал по радио "Эхо Москвы" Евгений Евтушенко. Подробности, которые не встретишь в описаниях матча. И стихотворение в конце прочитал, которое считает лучшим из того, что написал. Е. ЕВТУШЕНКО: А я бы прочел из последний стихов то, что считаю сейчас самым своим важным стихотворением. Причем я носил это стихотворение в себе, это одно из потрясающих событий, которые произошли в моей жизни. Я был беременен, если так можно выразиться, этим стихотворением. И это репортаж, это открытый публицистический репортаж, но который сохранился во мне со стереоскопической визуальностью. Это был матч СССР-ФРГ футбольный матч в 1955м году после только что того, как сборная Германии, разделенная надвое, ошеломив весь мир, выиграла мировой чемпионат по футболу. Через 9 лет после того, как Германия лежала в руинах. Между прочим, ее капитаном был великий футболист Фриц Вальтер, который, между прочим, был нашим пленным военнопленным. И тогда уже начали бороться против инвалидов. Молодые люди не знают, поэтому я объясняю. Было очень много инвалидов. Не хватало протезов. Да ими и не занимались даже. И было огромное количество инвалидов разрезанных войной пополам. Они сооружали себе деревянные самоделки на подшипниках, отталкивались от тротуаров, от улиц, от булыжников какими-то держалками, похожими на деревянные утюги. Потом их стали удалять на остров Валаам. Или куда-то, чтобы они не портили пейзажи счастливой жизни. И вдруг, когда этот матч был объявлен еще до того, как ФРГ заключило наконец-то договор с СССР, они возникли из-под земли, их было не меньше 10 000, они катились по всем тротуарам к стадиону "Динамо" и вот что там произошло. Я был с поэтом-фронтовиком Евгением Винокуровым. Поверьте мне, видавший все ужасы войны, Винокурова трясло от страха и ужаса, что может произойти, потому что инвалиды… И все места были заняты. Но они не могли даже сидеть на нормальных местах. Их вынесли и поставили на гаревую дорожку. Рядом, напротив, лицом к лицу со всеми игроками. И вот что там произошло. Это длинные стихи, но простите меня, это самое лучшее, что я написал. Дайте мне немножко времени. Хорошо? С. КОРЗУН: Давайте. Е. ЕВТУШЕНКО: "Репортаж из прошлого века: СССР-ФРГ. 1955 год". Вдруг вспомнились трупы по снежным полям, бомбежки и взорванные кариатиды. Матч с немцами. Кассы ломают. Бедлам. Простившие родине все их обиды, катили болеть за нее инвалиды — войною разрезанные пополам, еще не сосланные на Валаам, историей выброшенные в хлам — и мрачно цедили: «У, фрицы! У, гниды! За нами Москва! Проиграть — это срам!». Хрущев, ожидавший в Москву Аденауэра, в тоске озирался по сторонам: «Такое нам не распихать по углам… Эх, мне бы сейчас фронтовые сто грамм!». Незримые струпья от ран отдирая, катили с медалями и орденами, обрубки войны к стадиону «Динамо» — в единственный действующий храм, тогда заменявший религию нам. Катили и прямо, и наискосок, как бюсты героев, кому не пристало на досках подшипниковых пьедесталов прихлебывать, скажем, березовый сок из фронтовых алюминьевых фляжек, а тянет хлебнуть поскорей, без оттяжек, лишь то, без чего и футбол был бы тяжек: напиток барачный, по цвету табачный, отнюдь не бутылочный, по вкусу обмылочный, и может, опилочный — из табуретов Страны Советов, непобедимейший самогон, который можно, его отведав, подзакусить рукавом, сапогом. И может, египетские пирамиды, чуть вздрогнув, услышали где-то в песках, как с грохотом катят в Москве инвалиды с татуировками на руках. Увидела даже статуя Либерти — за фронт припоздавший второй со стыдом, как грозно движутся инвалиды те — виденьем отмщения на стадион. Билетов не смели спросить контролерши, глаза от непрошенных слез не протерши, быть может, со вдовьей печалью своей. И парни-солдатики, выказав навыки, всех инвалидов подняли на руки, их усадив попрямей, побравей самого первого ряда первей. А инвалиды, как на поверке, — все наготове держали фанерки с надписью прыгающей «Бей фрицев!», снова в траншеи готовые врыться, будто на линии фронта лежат, каждый друг к другу предсмертно прижат. У них словно нет половины души — их жены разбомблены и малыши. И что же им с ненавистью поделать, если у них — полдуши и полтела? Еще все трибуны были негромки, но Боря Татушин, пробившись по кромке, пас Паршину дал. Тот от радости вмиг мяч вбухнул в ворота, сам бухнулся в них. Так счет был открыт, и в неистовом гвалте прошло озаренье по тысячам лиц, когда Колю Паршина поднял Фриц Вальтер*, реабилитировав имя «Фриц». Фриц дружбой — не злостью за гол отплатил ему, он руку пожал с уваженьем ему, и — инвалиды зааплодировали бывшему пленному своему! Но все мы вдруг сгорбились, постарели, когда вездесущий тот самый Фриц, носящий фамилию пистолета, нам гол запулил, завершая свой «блиц». Когда нам и гол второй засадили, наш тренер почувствовал холод Сибири, и аплодисментов не слышались звуки, как будто нам всем отсекли даже руки. И вдруг самый смелый из инвалидов вздохнул, восхищение горькое выдав: «Я, братцы, скажу вам по праву танкиста — ведь здорово немцы играют и чисто...». И хлопнул разок,всех других огорошив, в свои, обожженные в танке ладоши, и кореш в тельняшке подхлопывать стал, качая поскрипывающий пьедестал. И смылись все мстительные мысленки (все с вами мы чище от чистой игры), и чувствуя это, Ильин и Масленкин вчистую забили красавцы-голы. Теперь в инвалидах была перемена — они бы фанерки свои об колена сломали, да не было этих колен, но все-таки призрак войны околел. Нет стран, чья история — лишь безвиновье, но будет когда-нибудь и безвойновье, и я этот матч вам на память дарю. Кто там говорит, что надеждам всем крышка? По-моему, я — тот же русский мальчишка, и я как свидетель всем вам говорю, что брезжило братство всех наций в зачатке — когда молодой еще Яшин перчатки утдал как просто вратарь вратарю. Фриц Вальтер, вы где? Что ж мы пиво пьем розно? Я с этого матча усвоил серьезно — дать руку кому-то не может быть поздно. А счет стал 3:2. В нашу все-таки пользу. Но выигрыш общий неразделим. Вы знаете, немцы, кто лучшие гиды? Кто соединил две Германии вам? Вернитесь в тот матч и увидите там. Кончаются войны не жестом Фемиды, а только когда, забывая обиды, войну убивают в себе инвалиды, войною разрезанные пополам. Март 2009, Талса, Оклахома * Капитан сборной Германии Фриц Вальтер был пленным в России. | |
| Просмотров: 6576 | Метки: | Рейтинг: 0.0/0 | наверх |
| Метки: |
| Всего комментариев: 0 | |
Добавлять комментарии могут только зарегистрированные пользователи.
[ Регистрация | Вход ]
[ Регистрация | Вход ]
Некоторые статьи из «Чтива» на горизонте в случайном порядке.
|
|
|
|
Основные разделы.
Главная 
Осколки Неба Музыка кино Редкости СуперХоккей Николай Парфенюк Андрей Мисин
Дореволюционная Россия в цвете Треки из нашей кинофантастики Чтиво Советское кино
Советская мультипликация Интернет Поиск & метки Гостевая Обратная связь
Один трек из коллекции
Осколки Неба Музыка кино Редкости СуперХоккей Николай Парфенюк Андрей МисинДореволюционная Россия в цвете
Треки из нашей кинофантастики Чтиво Советское киноСоветская мультипликация
Интернет Поиск & метки Гостевая Обратная связь Один трек из коллекции 
Нора Асторга Гадеа (Nora Astorga Gadea). Никарагуанская революционерка. Партизан. Боевик. После победы революции - вице-министр юстиции, судья на процессах над бывшими сомосовцами, потом представитель Никарагуа в ООН (1986-1988). В 1984 году сандинисты назначили ее послом в США, но администрация Рейгана не выдала агреман - Нора была замешана в убийстве генерала Реунальдо Перес Веги, сомосовского силовика и агента ЦРУ.
Кумбха-мела. Паломники ждут своей очереди, чтобы совершить омовение в Ганге.
Физкультурники. 1928 г. Фото Аркадия Шайхета (1898 - 1959 гг.)
«Через тернии к звёздам». Рабочий момент съёмок. Эпизод беседы с инженером Лийем об институте Глана и Туранчоксе. Интересно, что опущенную дверцу лаза в фильме представили как окно вездехода (Климов: "а что это там?"). Сразу представилось, как эту деревянную будку трясут, чтобы показать движение вездехода по ухабам Дессы .
|
|---|
| ||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
|
|---|
|
|---|
 |
| ||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
|
|---|
... для тех, в ком вопреки окружающей действительности ещё жив романтик, у кого ещё захватывает дух при взгляде на россыпи звёзд в небесах. >> клик
| ||
|---|---|---|
|
|
|---|
|
|
|---|
|
|---|
| Онлайн всего: 9 Гостей: 9 Пользователей: 0 |
2024 | 