Письмо Полонского аж королю Камбоджи мне показалось занятным не смысле содержания, а в смысле подтекста. Он обещает внести в свой фонд по улучшению условий в камбожийских тюрьмах лимон баксов. Надо понимать - в обмен на свободу. Психологический подтекст понятен - король Камбоджи, увидев слова ЛИМОН БАКСОВ, страшно заволнуется.
Это ж целый лимон! Король Камбоджи даже не станет думать, что может произойти с лимоном баксов, раз контроль над фондом останется в руках Сергея Полонского. Он не подумает, как пилят деньги в фондах российские бизнесмены. Он даже не оскорбится от идеи, что его правосудие хотят купить за лимон баксов. В этом вся современная Россия.
Принято считать, что народ обязан терять рассудок при виде денег. Кто-то считал, что я буду ползать на карачках за право писать бесплатно в какую-нибудь хрень, кто-то думал, что я откажусь от мнения за 1000 рублей за статью, кто-то уже рассчитывал, что им задницу вылижу за сто баксов. Мы уже к таким вещам привыкли, отказываемся чисто механически, а от нас ждут боли в сердце после отказа, мыслей об упущенных шансах и готовности с горя повеситься.
Однако король Камбоджи это уже оригинально. В королевстве миллионы жителей, с каждого по сто баксов, если исключить детей, то получим 500 лимонов. Естественно, с кого-то десять баксов, а с крупной горной компании иные цифры. Даже не будем умножать на паритет покупательной способности. Просто переведем доходы королевского двора в цифры капитализации. Получим по американским стандартам миллиардов 10. Король, как вежливый человек, не ответит Полонскому - кто не имеет десяти миллиардов, может идти в задницу. Но король может обидеться от мысли, что цена его правосудию всего-то лимон. Как-то Полонский это понять не желает.
Но ведь наша пресса тоже это не понимает. Например, прямо утверждается, что Полонский заплатил "морякам" по тысяче баксов, всего шесть штук. Они забрали заявления в суд. Надо бы писать помягче - Полонский утверждает, что якобы ему стоило всего шесть штук уломать потерпевших забрать заявления обратно.
Ведь ясно, что Полонский прямо заинтересован в занижении цены, чтобы другим должностным лицам платить меньше. Он расписки предъявлял? У нас нет ни малейшего основания верить нашим журналистам. Зато журналисты верят, что при словах тысяча баксов мы пустим слюну и сами себе скажим - я бы тоже отказался от иска за унижение и избиение аж за ЦЕЛУЮ ТЫСЯЧУ!
Хотя все мы знаем, что в РФ судьями и полицейскими попытка получения потерпевшим компенсации от обидчика часто воспринимается как преступное желание обогатиться за счет денег, причитающихся судьям и полицейским в качестве отмазки от преступления, поэтому преступник имеет выбор - честно компенсировать урон потерпевшему или согласиться на более мелкий прайс наших защитников законности. Все этого знают, но всё равно ожидают от нас пускания слюнек и готовности верить.
На самом деле король Камбоджи презирает Полонского. Нельзя не презирать человека, который не хочет честно договариваться, а ожидает от тебя головокружения и слюнек при виде денег. Логика камбоджийского правосудия тоже понятна.
Например, ловят и наказывают не всех педофилов-иностранцев, но часть ловят и судят. Причем отпускают только по амнистии, то есть рассуждать о невиновности бессмысленно, когда есть доказательства. И не то, чтобы денег не берут, но только деньги считают недостаточным ускуплением вины. Пускай сок пустит, поговорит о раскаянии и покаянии. Пускай в тюрьме ощутит, что жажда секса с детишками не компенсирует необходимость потом сидеть в камере, молить власти о помиловании и тратиться на адвокатов. Гордо болтать о своей невиновности и нравственной чистоте можно будет только за пределами Камбоджи.
Так и с Полонским. Ему дадут ещё посидеть в камере, пока в мозгах у него не прояснится. Как начнет понимать, что деньги ещё не всё, так начнут смягчать позицию. Пока они на него смотрят просто как на невменяемого.
В России же проблема в том, что на нас смотрят именно как на невменяемых бобиков, теряющих рассудок при виде бабла. Иначе бы письмо Полонского без ехидства наши СМИ не публиковали бы. В больном обществе живем и больным людям подчиняемся.
|